Симулятор. Задача: выжить - Страница 94

— Без еды, ты хотела сказать?

— Ну да, да, — облегченно покивала девочка.

— Мы перебьем их по одному, — зарокотал Зиновий. — Надо предложить всем, кто уже хорошо слышит, сегодня же выйти на охоту...

— Давай, давай, предложи! — ехидно толкнула его Эля. — Мигом в гараж угодишь!

Зиновий приуныл. А во мне произошло что-то наподобие короткого замыкания. Внезапно я увидел картину со стороны, как бы сверху, во время аэрофотосъемки. Не стану притворяться — я совершенно не понимал тогда и не понимаю сейчас механики происходивших изменений, не понимал, откуда черпается колоссальная энергия для выплавки неземной флоры и фауны, для перестройки погоды, но одно я уразумел четко.

У нас осталось крайне мало времени. Вполне вероятно, несколько земных суток, в течение которых можно успеть повернуть процессы вспять.

Но повернуть процессы вспять, заткнуть фонтан, бывший за Белым озером, могли лишь те, кто мутировал быстрее других, с одной малюсенькой оговоркой — сохраняя при этом разум, хе-хе...

Кроме детишек с нами согласился идти только Муслим.

... Да, скажу я вам, прикончить вчетвером одного червяка — плевое дело, а вот с розовыми экспериментировать не хотелось. От гирлянд предстояло прятаться, предстояло отыскать проход на границе цементного леса и рыжего кустарника.

Я спросил строителя на привале, почему он не ушел вместе с другими в Новые Поляны? Почему предпочел авантюрный маршрут, выбранный стариком и мальчишкой?

— Я тоже слышу, как и вы... — удивился он. — Вы же сами говорили, что должны собраться вместе все, кто слышит...

— Это не довод. Мы можем ошибаться, мы можем погибнуть.

— Вы похожи на моего дядю, — Муслим оскалил прокуренные резцы. — Вы добрый человек...

Вот уж чего я не ожидал, так это признаний в любви.

— Они не любят меня, Комаров и Жан Сергеевич, — продолжал Муслим. — И другие тоже...

Он распустил пояс, повернулся спиной и задрал рубаху. Я не увидел ничего нового; черные язвы подсохли, слились в сплошную спекшуюся корку, наподобие панциря. У меня на спине было то же самое, чуть поменьше. Панцирь Муслима захватывал плечи, поднимался вдоль шеи до самой границы курчавых волос на затылке.

— У них такого нет, — сказал Зиновий. Он лежал поодаль, раскидав руки и ноги, как морская звезда.

— У всех будет...

— У них нет, — уперся Муслим. — Я видел. Только у Жана и у бабушек, да.

— Еще у Димы Ливена, — не оборачиваясь, сказала Эля. — У всех, кто слышит, вырос панцирь. И пальцы, и глаза... — Она зашмыгала носом.

— Отставить панику! А вы что расселись? — набросился я на мужчин. — А ну, живо успокойте даму!

— Элька, зато ты больше не хромаешь, — подсел к девочке Зиновий.

— Ты совсем красивая стала, — поддакнул Муслим. — Грудь совсем красивая...

И сам смутился.

— Все, не буду больше плакать, не буду, — пообещала Эля, вытирая глаза.

— Зачем нам это, Дед? — тихо спросил шабашник. — Зачем мы слышим, зачем стали уродами? У меня шипит, свистит в ушах, да...

— Помехи, статика, — прокомментировал Зинка. — Чем ближе подберемся, тем сильнее будет. У меня вообще зубы звенят, вместе свести челюсти не могу...

— Я думаю, что рано или поздно Симулятор изменит всех. Он подгоняет нас под стандарты, принятые где-то очень далеко от Земли... Вероятно, с точки зрения создателей программы, это не уродства, а необходимые качества для выживания в данной среде... — Я старательно искал слова и говорил нарочито громко, чтобы успокоить спутников. В нашем положении только истерики не хватало! — Не надо бояться, ребята. По крайней мере, одного знакомого вам старичка он излечил от нескольких затяжных хворей...

Эличка через силу мне улыбнулась:

— Комаров боится теперь кушать со всеми, у кого спина, и ноги... Я думала, он меня ночью застрелит. Случайно с ним в темноте столкнулась.

— Это оттого, что он попал в зону воздействия последним. Скоро сержанту придется пересмотреть свои убеждения... — Так я сказал, но на самом деле был убежден в обратном. Такие ребята, как сержант Комаров, даже когда научатся слышать, слушать никого не будут, кроме себя.

— Я не верю Комарову, — грустно улыбнулся Муслим. — Такие менты всегда меня били, документы отнимали...

— А нам ты веришь? Что, если мы не справимся?

— На все воля Аллаха, — уклончиво ответил шабашник.

— Волна идет, — перебила нас Эличка. Как и прежде, взрывы антиматерии в нашей компании она ощущала первая.

— Сколько у нас времени? Будем окапываться или обойдем?

— Можем обойти, метров триста... — прикинула Эля.

— Выходит, мы не ошиблись, — не вставая, отозвался Зиновий. — Ближе к эпицентру фронт становится уже...

— Острее, — кивнула Эля. — Волны теперь острые, как... как нос корабля.

— Слева обойдем? Там кусты вроде пониже... — Муслим нашарил свою алебарду и зашагал в сторону снежных вершин.

Горы замкнули кольцо вокруг поселка, вокруг цементных лесов, горы нависали со всех сторон, как толпа седовласых старцев вокруг постели умирающего мира. Если бы не другие кошмарные порождения Симулятора, горная страна смотрелась бы просто роскошно. Иллюзию завершали черные облака клубившиеся где-то на середине склонов, в районе спускавшихся сверху ледников. Навскидку я определял высоту пиков не менее чем в десять тысяч метров.

На Карельском перешейке за четыре дня выросли Гималаи...

Мы поднялись следом за Муслимом, Эличка больше не плакала. В последний раз оглянулись на озеро. В преддверии сумерек огоньки затеяли привычный хоровод на остекленевшей глади. Еще одно изумительное по красоте зрелище. Тройной хоровод, каждая цепочка имеет свой оттенок цвета, и разбегающиеся цепочки, от центра круга в разные стороны...